Россия - картофелезависимая страна

Ведро молока, шесть кило мяса и птицы, 2,5 кг картофеля, чуть меньше двух килограммов овощей. Еще около 2 кг зерна. Это на месяц на каждого из пяти миллионов жителей города. Столько производят хозяйства Ленобласти сами. Отдельной строкой проходят яйца — у нас по ним существенный переизбыток: около 8 десятков в месяц на человека. То есть, к примеру, поменять на сахар или хлеб есть что.

Это данные опубликованного 1 марта отчета Петростата о положении дел в сельском хозяйстве Петербурга и Ленобласти в прошлом году. Стоит отметить: цифры упали в 2021-м год к году по всем показателям, кроме яиц. По мясу и молоку — на пару процентов, по растениеводству всему — на 12%. Неурожай. Однако есть ведь еще и импорт, его — пока — никто не отменял.

Конечно, поводов для паники никакой нет: все, кто вводил санкции против России, отдельно отмечали, что они не коснутся продовольствия. Но есть два аспекта. Во-первых — логистика. Из-за ограничений уже в первые несколько суток стали приходить сообщения о сбоях с обработкой грузов. Как по политическим, так и по экономическо-организационным причинам.

К примеру, один из крупнейших операторов контейнерных линий в порту Петербурга, датская Maersk (до 30% оборота), уже объявил, что рассматривает возможность прекращения отгрузок в адрес Петербурга. Чуть позже он уточнил, что дело не в политике, а в чрезмерной загруженности контейнерных площадок — зарубежные таможенные органы удлиняют сроки проверок. Однако факт остается фактом: число отправляемых грузов в адрес России в целом — и Петербурга в частности — за последние дни резко сократилось. Сказываются и финансовые санкции — российским импортерам все труднее оплатить поставки иностранных партнеров. И это неизбежно будет сказываться на ценах в магазинах.

В целом из 2 млн тонн ввезенных в Россию в прошлом году овощей в Петербурге было оформлено до обидного мало — всего 138 тысяч тонн (2,3 кг в месяц на человека). Кроме картофеля, который составляет основной объем, это, в первую очередь, китайский лук и египетская морковь. Однако мы и сами какие-никакие овощи все же выращиваем. К примеру, картофель. Ленинградская область его производит в заметных объемах — в прошлом году 165 тысяч тонн.

Однако цифры Петростата удручают: на 2,5 кг в месяц на человека далеко не уедешь. Россия в целом картофелезависимая страна. За прошлый год нам пришлось импортировать почти 600 тысяч тонн. Половина — из Египта. К слову, если посмотреть на список основных поставщиков картофеля в Россию, может показаться, что все не так уж плохо: Египет, Азербайджан, Пакистан, Белоруссия. Раньше много привозил Китай, но в последние годы почти перестал. Все эти страны не объявили пока о введении санкций против России. Так что весь вопрос будет в логистике. Через Петербург в прошлом году проехало 72 тысячи тонн импортной картошки — это без учета той, что официально оформлялась на московских таможнях.

Или вот Бразилия — крупнейший поставщик свинины в Россию — привозит к нам до половины всего объема. Ее президент на этой неделе отказался присоединяться к резолюции ООН, осуждающей Россию, и можно ожидать, что, по крайней мере, первое время мясо оттуда к нам продолжит поступать. Для Петербурга это автоматически будет означать немного — всего 1600 тонн в год — по 26 граммов на человека в месяц. Но ведь это в плюс, а не в минус. А свинину у нас делают во вполне серьезных объемах, так что это лишь дополнение. Также совсем немного через город проходит курятины — всего 16 тысяч тонн. Именно мясного птицеводства у нас не так много в регионе — в основном разводят несушек. Так что 250 лишних граммов импортной курятины — это тоже хорошая новость.

Куда больше мы вынуждены ввозить говядины (240 тысяч тонн) — разведение крупного рогатого скота в России это, прежде всего, молочный бизнес, а не мясной. На ту же Бразилию приходится до 20% импорта. В лидерах — Белоруссия, которая вот-вот окажется с нами в одной лодке (78,9 тысяч тонн), на втором месте — Парагвай с 74,9 тысячи тонн. Парагвай к осуждению России в ООН присоединился, но уже заявил, что разрывать торговые и дипломатические отношения пока не собирается. Через Петербург за прошлый год прошло 63 тысячи тонн замороженной говядины. Это еще килограмм в месяц на человека.

Зависимость российского сектора крупного рогатого скота от импорта примерно характеризуется объемом ввоза бычьей спермы. За прошлый год ее пришлось импортировать больше 3 тонн. Цены — тоже 18+: 8,1 тыс. долларов за литр. Сможет ли страна обойтись без этого сегмента — вопрос к специалистам. Острую зависимость России от импорта семенного фонда в целом (не только в животноводстве) не раз отмечали на очень высоком уровне. Не далее как 1 февраля глава комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике Алексей Майоров назвал близкой к катастрофической ситуацию с самообеспеченностью семенами картофеля и сахарной свёклы.

Еще из того, чем Петербург и Ленобласть даже приблизительно себя не смогут обеспечить сами, — это, конечно, фрукты. Но из 5,7 млн тонн, которые ввозятся в Россию, как минимум 1 миллион — оформляется в Петербурге. Эта цифра в реальности больше, ведь заметная часть, например, бананов по документам ФТС растаможена в Москве, а де-факто сперва прошла при этом через порты Северо-Запада или на Черном море. Как бы то ни было, без учета всех грядущих логистических катаклизмов петербуржцы могли бы рассчитывать минимум на 17 килограммов фруктов в месяц на человека, в том числе 7 кило цитрусовых, 6,5 килограмма бананов и 2 с лишним килограмма яблок.

«Основной импорт свежих овощей и фруктов в Россию приходится на страны, которые не присоединились к санкциям. Таким образом, проблем с отгрузками нет. Есть проблемы с морскими линиями и европейскими портами в Голландии, где происходит перегруз товаров с одних судов на другие, — рассказал «Фонтанке» Эльчин Ахмедов, владелец компании «Айбарус», одного из крупнейших импортеров фруктов и овощей. — Мы столкнулись с тем, что ряд морских линий отказываются ввозить товары в Россию, а также с тем, что в европейских портах происходят необоснованные задержки груза. Как по инициативе владельцев портов, так и по инициативе таможенных органов. В связи c этим наблюдаются перебои поставок из Африки (Марокко, ЮАР), Южной Америки (Эквадор, Бразилия, Аргентина). Свежие фрукты из этих стран заводятся в СПб транзитом через европейские порты. С турецкими и египетскими товарами, которые импортируются через Новороссийск, проблем нет».

Вместе с тем то, что до сих пор выращивалось в Ленобласти, заметно зависит от импорта — того, о котором в обычных условиях потребители редко задумываются. Речь не только об оборудовании и сельхозтехнике. Одних только комбикормов Россия ежегодно ввозила почти 300 тысяч тонн на полмиллиарда долларов. Конечно, обычным зерном фермеры обеспечивали кур и коров своим, российским. Но вот разнообразные кормовые добавки — почти все импортные. Из хорошего — можно предположить, что вскоре российское мясо может лишиться пресловутых «гормонов» и «антибиотиков», против которых выступают сторонники здорового питания. Без них, конечно, можно, но скотина и птица будут медленнее расти и больше болеть. А значит, объемы производства отечественных хозяйств будут сокращаться.

Тем не менее, по словам Юрия Брагинца, генерального директора агрохолдинга «Детскосельский», который занимается молочным животноводством, проблем с кормами у них не будет. А вот обеспеченность сельхозтехникой вызывает тревогу.

«Все почти в плановом порядке, — говорит Юрий Брагинец. — Что касается техники, машиностроения, все, что связано с энергонасыщенными тракторами, например John Deere, Fendt и Valtra, здесь есть определенные вопросы, и пока мы не понимаем, вошли они в санкционный список или нет. Сегодня комментировать ситуацию рановато, надо подождать дней 10. John Deere — это техника, которой мы пользуемся уже 30 лет, некоторые операции комплекса могут выполнять только эти или аналогичные трактора. К сожалению, «Кировец» или белорусские аналоги объективно уступают им по качеству».

Что до импортных комбикормов, то Юрий Брагинец заверил, что не пользуется ими. «Сегодня это все взаимозаменяемое, и здесь большой проблемы я не вижу. На сегодня зерна у нас в стране достаточно, чтобы сбалансировать и сделать нормальные кормосмеси. Макро- и микродобавки могут быть заменены чем-то, — объясняет аграрий. — Эти же санкции начались не сегодня, мы в них живем уже 8 лет. Мы не можем пока разобраться, как эти санкции коснулись сельского хозяйства, поэтому выводы делал бы очень осторожно. Самое главное следствие санкций — это рост стоимости денег. Но если будет работать банковская система, будет работать и реальный сектор».

Заявлять о том, что сельхозпроизводители остро почувствуют нехватку импортных кормов для животных, пока рано, считает Андрей Даниленко, президент агропродовольственного фонда «Свое».

«Сейчас рано делать выводы. Во-первых, есть запасы на складах, их хватит от нескольких недель до пары месяцев. Пандемия была, все запаслись, — говорит предприниматель. — Сейчас идет активный поиск альтернатив. Все-таки все, что связано с продовольствием, считается в рамках гуманитарки, поэтому вероятность высока, что будут законные маршруты, по которым будут возобновлены поставки. Больший риск я вижу не в том, что не будет молока, а в том, что вырастет его себестоимость и сколько это будет стоить. Сейчас слишком эмоциональный период, чтобы кто-то вам сделал хоть какой-то прогноз. Что касается племенных животных, вопрос не в том, что их не будет, вопрос в их продуктивности: у коровы может быть очень эффективная конверсия корма в молоко, а может быть неэффективная».

В группе компаний «Ленрусстрой» есть собственный аграрный комплекс, где в небольших объемах выращивают капусту, картофель, морковь, причем обходятся собственным семенным фондом. Есть и небольшое молочное хозяйство — 620 голов фуражного, около 1300 общее поголовье крупного рогатого скота.

«У нас небольшой земельный банк и небольшие запасы кормов, — говорит Иван Фомин, представитель агропромышленного предприятия, входящего в СК «ЛенРусСтрой». — Мы их по большей части покупаем у компаний-поставщиков, которые закупают у разных производителей. Напрямую с зарубежкой по кормам мы не работаем, практически все корма у нас это «ЭФКО», ЛКПХ им. Кирова. У них достаточно высокие цены, но проблем с этим нет. Цена сезонно растет, для нас это некритично. Вот препараты для КРС — витаминные комплексы, вакцина — они, можно сказать, на 90 процентов импортные, и по ценам мы уже ощутили. На сколько конкретно выросли цены, сказать не могу, информацией не владею, но, по ощущениям, процентов на 15–20. Мы не закупаем нетелей, пошли по пути собственного воспроизводства, но мы покупаем в США качественное семя быков-производителей. Под санкции это не попадает, и поставщики пока не объявляли, что будут какие-то проблемы. Значит, будем искать наше отечественное семя, оно не настолько качественное, там генетика может быть похуже. Будем работать в тех условиях, в которых придется. Те хозяйства, которые законтрактованы с европейскими производителями, например в Татарстане, закупают племенных нетелей в Голландии, Дании, Германии — вот у них, предполагаю, могут начаться сейчас большие проблемы».

«Проблем с товарами местного производства на текущий момент нет, но мы видим риски в будущем. Они связаны с тем, что большинство удобрений для садовых и тепличных культур европейского производства. Таким образом, возникнут проблемы с урожайностью хозяйства в будущем. Ну и конечно нельзя не упомянуть проблему с высоким курсом, из-за которого текущая себестоимость выше цен в магазинах», — говорит Эльчин Ахмедов.

https://www.fontanka.ru/2022/03/03/70486004/all.co...